Неточные совпадения
Через полтора или два месяца не оставалось уже камня на камне. Но по мере того как работа опустошения приближалась к набережной реки, чело Угрюм-Бурчеева омрачалось. Рухнул последний, ближайший к реке дом;
в последний раз звякнул удар топора, а река не унималась. По-прежнему она текла, дышала, журчала и извивалась; по-прежнему один берег ее был крут, а другой представлял луговую низину, на далекое пространство заливаемую
в весеннее
время водой. Бред продолжался.
Она благодарна была отцу за то, что он ничего не сказал ей о встрече с Вронским; но она видела по особенной нежности его после визита, во
время обычной прогулки, что он был доволен ею. Она сама была довольна собою. Она никак не ожидала, чтоб у нее нашлась эта сила задержать где-то
в глубине души все воспоминания
прежнего чувства к Вронскому и не только казаться, но и быть к нему вполне равнодушною и спокойною.
Со
времени своего возвращения из-за границы Алексей Александрович два раза был на даче. Один раз обедал, другой раз провел вечер с гостями, но ни разу не ночевал, как он имел обыкновение делать это
в прежние годы.
«Да, пройдет
время, всё устрояющее
время, и отношения восстановятся
прежние, — сказал себе Алексей Александрович, — то есть восстановятся
в такой степени, что я не буду чувствовать расстройства
в течении своей жизни.
— Сюда, налево пожалуйте. Извините, что нечисто. Они теперь
в прежней диванной, — отпыхиваясь говорил швейцар. — Позвольте,
повремените, ваше превосходительство, я загляну, — говорил он и, обогнав ее, приотворил высокую дверь и скрылся за нею. Анна остановилась ожидая. — Только проснулись, — сказал швейцар, опять выходя из двери.
В это
время обратились на путь истины многие из
прежних чиновников и были вновь приняты на службу.
В это
время наместо
прежней бабы очутилась другая, ничего не знавшая и не понимавшая.
Впрочем, ради дочери прощалось многое отцу, и мир у них держался до тех пор, покуда не приехали гостить к генералу родственницы, графиня Болдырева и княжна Юзякина: одна — вдова, другая — старая девка, обе фрейлины
прежних времен, обе болтуньи, обе сплетницы, не весьма обворожительные любезностью своей, но, однако же, имевшие значительные связи
в Петербурге, и перед которыми генерал немножко даже подличал.
Тихо склонился он на руки подхватившим его козакам, и хлынула ручьем молодая кровь, подобно дорогому вину, которое несли
в склянном сосуде из погреба неосторожные слуги, поскользнулись тут же у входа и разбили дорогую сулею: все разлилось на землю вино, и схватил себя за голову прибежавший хозяин, сберегавший его про лучший случай
в жизни, чтобы если приведет Бог на старости лет встретиться с товарищем юности, то чтобы помянуть бы вместе с ним
прежнее, иное
время, когда иначе и лучше веселился человек…
Знайте же, я пришел к вам прямо сказать, что если вы держите свое
прежнее намерение насчет моей сестры и если для этого думаете чем-нибудь воспользоваться из того, что открыто
в последнее
время, то я вас убью, прежде чем вы меня
в острог посадите.
Раскольников бросился вслед за мещанином и тотчас же увидел его идущего по другой стороне улицы,
прежним ровным и неспешным шагом, уткнув глаза
в землю и как бы что-то обдумывая. Он скоро догнал его, но некоторое
время шел сзади; наконец поравнялся с ним и заглянул ему сбоку
в лицо. Тот тотчас же заметил его, быстро оглядел, но опять опустил глаза, и так шли они с минуту, один подле другого и не говоря ни слова.
По крайней мере, он мог бы злиться на свою глупость, как и злился он прежде на безобразные и глупейшие действия свои, которые довели его до острога. Но теперь, уже
в остроге, на свободе, он вновь обсудил и обдумал все
прежние свои поступки и совсем не нашел их так глупыми и безобразными, как казались они ему
в то роковое
время, прежде.
Но тут голос изменил ей, и
в то же
время она почувствовала, что Павел Петрович ухватил и стиснул ее руку… Она посмотрела на него, и так и окаменела. Он стал еще бледнее
прежнего; глаза его блистали, и, что всего было удивительнее, тяжелая, одинокая слеза катилась по его щеке.
Арина Власьевна была настоящая русская дворяночка
прежнего времени; ей бы следовало жить лет за двести,
в старомосковские
времена.
У повара Томилин поселился тоже
в мезонине, только более светлом и чистом. Но он
в несколько дней загрязнил комнату кучами книг; казалось, что он переместился со всем своим
прежним жилищем, с его пылью, духотой, тихим скрипом половиц, высушенных летней жарой. Под глазами учителя набухли синеватые опухоли, золотистые искры
в зрачках погасли, и весь он как-то жалобно растрепался. Теперь, все
время уроков, он не вставал со своей неопрятной постели.
Ольга не показывалась, пока он сидел с теткой, и
время тянулось медленно. Обломова опять стало кидать
в жар и холод. Теперь уж он догадывался о причине этой перемены Ольги. Перемена эта была для него почему-то тяжеле
прежней.
Что бабушка страдает невыразимо — это ясно. Она от скорби изменилась, по
временам горбится, пожелтела, у ней прибавились морщины. Но тут же рядом, глядя на Веру или слушая ее, она вдруг выпрямится, взгляд ее загорится такою нежностью, что как будто она теперь только нашла
в Вере не
прежнюю Веру, внучку, но собственную дочь, которая стала ей еще милее.
Чай он пил с ромом, за ужином опять пил мадеру, и когда все гости ушли домой, а Вера с Марфенькой по своим комнатам, Опенкин все еще томил Бережкову рассказами о
прежнем житье-бытье
в городе, о многих стариках, которых все забыли, кроме его, о разных событиях доброго старого
времени, наконец, о своих домашних несчастиях, и все прихлебывал холодный чай с ромом или просил рюмочку мадеры.
— Катерина Николаевна, несмотря на весь свой страх, который я
в ней сама приметила, всегда питала, еще с
прежнего времени, некоторое благоговение и удивление к благородству правил и к возвышенности ума Андрея Петровича.
Но я знал наверно, что у него были знакомства;
в последнее
время он даже возобновил многие
прежние сношения
в светском кругу,
в последний год им оставленные; но, кажется, он не особенно соблазнялся ими и многое возобновил лишь официально, более же любил ходить ко мне.
«На шкуне», — отвечал я
в стену и
в то же
время с досадой подумал: «Чье это, английское или американское удобство?» — и ногами опять приводил себя
в прежнее положение.
Он боялся, чтобы под влиянием тех тяжелых и развращающих условий,
в которых она находилась во
время переезда, она не впала бы вновь
в то
прежнее состояние разлада самой с собой и отчаянности
в жизни,
в котором она раздражалась против него и усиленно курила и пила вино, чтобы забыться.
В гостиной, на половине Марьи Степановны, Привалова встретила Верочка. Она встретила его с
прежней ледяной холодностью, чего уж, кажется, никак нельзя было ожидать от такой кисейной барышни. Марья Степановна приняла его также холодно и жаловалась все
время на головную боль.
Вот с этого
времени и сделалось
в бахаревском доме особенно тихо, точно кто придавил рукой
прежнее веселье.
После этой сцены Привалов заходил
в кабинет к Василию Назарычу, где опять все
время разговор шел об опеке. Но, несмотря на взаимные усилия обоих разговаривавших, они не могли попасть
в прежний хороший и доверчивый тон, как это было до размолвки. Когда Привалов рассказал все, что сам узнал из бумаг, взятых у Ляховского, старик недоверчиво покачал головой и задумчиво проговорил...
Мало-помалу Привалов вошел
в тот мир,
в каком жила Верочка, и он часто думал о ней: «Какая она славная…» Надежда Васильевна редко показывалась
в последнее
время, и если выходила, то смотрела усталою и скучающею.
Прежних разговоров не поднималось, и Привалов уносил с собой из бахаревского дома тяжелое, неприятное раздумье.
Дела на приисках у старика Бахарева поправились с той быстротой, какая возможна только
в золотопромышленном деле.
В течение весны и лета он заработал крупную деньгу, и его фонды
в Узле поднялись на
прежнюю высоту. Сделанные за последнее
время долги были уплачены, заложенные вещи выкуплены, и
прежнее довольство вернулось
в старый бахаревский дом, который опять весело и довольно глядел на Нагорную улицу своими светлыми окнами.
Штабс-капитан стремительно кинулся через сени
в избу к хозяевам, где варилось и штабс-капитанское кушанье. Коля же, чтобы не терять драгоценного
времени, отчаянно спеша, крикнул Перезвону: «Умри!» И тот вдруг завертелся, лег на спину и замер неподвижно всеми четырьмя своими лапками вверх. Мальчики смеялись, Илюша смотрел с
прежнею страдальческою своею улыбкой, но всех больше понравилось, что умер Перезвон, «маменьке». Она расхохоталась на собаку и принялась щелкать пальцами и звать...
Ибо зрит ясно и говорит себе уже сам: «Ныне уже знание имею и хоть возжаждал любить, но уже подвига не будет
в любви моей, не будет и жертвы, ибо кончена жизнь земная и не придет Авраам хоть каплею воды живой (то есть вновь даром земной жизни,
прежней и деятельной) прохладить пламень жажды любви духовной, которою пламенею теперь, на земле ее пренебрегши; нет уже жизни, и
времени более не будет!
Теперь они оба как бы вдруг перенеслись
в прежнее московское
время, года два назад. Lise была чрезвычайно растрогана его рассказом.
И странное дело: хотя был твердо убежден
в преступлении Мити, но со
времени заключения его все как-то более и более смотрел на него мягче: «С хорошею, может быть, душой был человек, а вот пропал, как швед, от пьянства и беспорядка!»
Прежний ужас сменился
в сердце его какою-то жалостью.
В это
время Аринин стал поправлять огонь и задел белку. Она упала. Стрелок поставил ее на
прежнее место, но не так, как раньше, а головой вниз. Солон засуетился и быстро повернул ее головой кверху. При этом он сказал, что жарить белку можно только таким образом, иначе она обидится и охотнику не будет удачи, а рыбу, наоборот, надо ставить к огню всегда головой вниз, а хвостом кверху.
К вечеру погода не изменилась: земля по-прежнему, словно саваном, была покрыта густым туманом. Этот туман с изморосью начинал надоедать. Идти по лесу
в такую погоду все равно что во
время дождя: каждый куст, каждое дерево, которые нечаянно задеваешь плечом, обдают тысячами крупных капель.
Признаться сказать, ни
в какое
время года Колотовка не представляет отрадного зрелища; но особенно грустное чувство возбуждает она, когда июльское сверкающее солнце своими неумолимыми лучами затопляет и бурые, полуразметанные крыши домов, и этот глубокий овраг, и выжженный, запыленный выгон, по которому безнадежно скитаются худые, длинноногие курицы, и серый осиновый сруб с дырами вместо окон, остаток
прежнего барского дома, кругом заросший крапивой, бурьяном и полынью и покрытый гусиным пухом, черный, словно раскаленный пруд, с каймой из полувысохшей грязи и сбитой набок плотиной, возле которой, на мелко истоптанной, пепеловидной земле овцы, едва дыша и чихая от жара, печально теснятся друг к дружке и с унылым терпеньем наклоняют головы как можно ниже, как будто выжидая, когда ж пройдет наконец этот невыносимый зной.
Сколько
времени где я проживу, когда буду где, — этого нельзя определить, уж и по одному тому, что
в числе других дел мне надобно получить деньги с наших торговых корреспондентов; а ты знаешь, милый друг мой» — да, это было
в письме: «милый мой друг», несколько раз было, чтоб я видела, что он все по-прежнему расположен ко мне, что
в нем нет никакого неудовольствия на меня, вспоминает Вера Павловна: я тогда целовала эти слова «милый мой друг», — да, было так: — «милый мой друг, ты знаешь, что когда надобно получить деньги, часто приходится ждать несколько дней там, где рассчитывал пробыть лишь несколько часов.
И точно: от вина лицо портится, и это не могло вдруг пройти, а тогда уж прошло, и цвет лица у меня стал нежный, и глаза стали яснее; и опять то, что я от
прежнего обращения отвыкла, стала говорить скромно, знаете, мысли у меня скоро стали скромные, когда я перестала пить, а
в словах я еще путалась и держала себя иногда
в забывчивости, по
прежнему неряшеству; а к этому
времени я уж попривыкла и держать себя, и говорить скромнее.
И многое другое осталось по-прежнему
в это новое спокойное
время, как было
в прежнее спокойное
время.
И действительно, она порадовалась; он не отходил от нее ни на минуту, кроме тех часов, которые должен был проводить
в гошпитале и Академии; так прожила она около месяца, и все
время были они вместе, и сколько было рассказов, рассказов обо всем, что было с каждым во
время разлуки, и еще больше было воспоминаний о
прежней жизни вместе, и сколько было удовольствий: они гуляли вместе, он нанял коляску, и они каждый день целый вечер ездили по окрестностям Петербурга и восхищались ими; человеку так мила природа, что даже этою жалкою, презренною, хоть и стоившею миллионы и десятки миллионов, природою петербургских окрестностей радуются люди; они читали, они играли
в дурачки, они играли
в лото, она даже стала учиться играть
в шахматы, как будто имела
время выучиться.
— Уж хоть этого-то не приписывайте ему, это уж я сам. Но, кроме того, что я его браню за
прежнее, —
в глаза ему я, конечно, наговорил побольше и посильнее, — кроме того, что он кругом виноват
в возникновении всего этого пустого мучения,
в самое
время пустого мученья он держал себя похвально.
— «Значит, остались и города для тех, кому нравится
в городах?» — «Не очень много таких людей; городов осталось меньше
прежнего, — почти только для того, чтобы быть центрами сношений и перевозки товаров, у лучших гаваней,
в других центрах сообщений, но эти города больше и великолепнее
прежних; все туда ездят на несколько дней для разнообразия; большая часть их жителей беспрестанно сменяется, бывает там для труда, на недолгое
время».
И действительно, он исполнил его удачно: не выдал своего намерения ни одним недомолвленным или перемолвленным словом, ни одним взглядом; по-прежнему он был свободен и шутлив с Верою Павловною, по-прежнему было видно, что ему приятно
в ее обществе; только стали встречаться разные помехи ему бывать у Лопуховых так часто, как прежде, оставаться у них целый вечер, как прежде, да как-то выходило, что чаще
прежнего Лопухов хватал его за руку, а то и за лацкан сюртука со словами: «нет, дружище, ты от этого спора не уйдешь так вот сейчас» — так что все большую и большую долю
времени, проводимого у Лопуховых, Кирсанову приводилось просиживать у дивана приятеля.
Теперь это дело еще новое; неизвестно, кто из вас больше способен к нему, так для пробы надобно сначала выбрать на короткое
время, а через неделю увидите, других ли выбрать, или оставить
прежних в должности.
Возвратясь
в гостиную, они уселись втроем: старики вспомнили
прежнее время и анекдоты своей службы, а Алексей размышлял о том, какую роль играть ему
в присутствии Лизы.
Париж еще раз описывать не стану. Начальное знакомство с европейской жизнью, торжественная прогулка по Италии, вспрянувшей от сна, революция у подножия Везувия, революция перед церковью св. Петра и, наконец, громовая весть о 24 феврале, — все это рассказано
в моих «Письмах из Франции и Италии». Мне не передать теперь с
прежней живостью впечатления, полустертые и задвинутые другими. Они составляют необходимую часть моих «Записок», — что же вообще письма, как не записки о коротком
времени?
Под этим большим светом безучастно молчал большой мир народа; для него ничего не переменилось, — ему было скверно, но не сквернее
прежнего, новые удары сыпались не на его избитую спину. Его
время не пришло. Между этой крышей и этой основой дети первые приподняли голову, может, оттого, что они не подозревали, как это опасно; но, как бы то ни было, этими детьми ошеломленная Россия начала приходить
в себя.
Нам, сверх того, не к чему возвращаться. Государственная жизнь допетровской России была уродлива, бедна, дика — а к ней-то и хотели славяне возвратиться, хотя они и не признаются
в этом; как же иначе объяснить все археологические воскрешения, поклонение нравам и обычаям
прежнего времени и самые попытки возвратиться не к современной (и превосходной) одежде крестьян, а к старинным неуклюжим костюмам?
В самом деле, большей частию
в это
время немца при детях благодарят, дарят ему часы и отсылают; если он устал бродить с детьми по улицам и получать выговоры за насморк и пятны на платьях, то немец при детях становится просто немцем, заводит небольшую лавочку, продает
прежним питомцам мундштуки из янтаря, одеколон, сигарки и делает другого рода тайные услуги им.
Но прошла неделя, прошла другая — Конон молчал. Очевидно, намерение жениться явилось
в нем плодом той же путаницы, которая постоянно бродила
в его голове.
В короткое
время эта путаница настолько уже улеглась, что он и сам не помнил, точно ли он собирался жениться или видел это только во сне. По-прежнему продолжал он двигаться из лакейской
в буфет и обратно, не выказывая при этом даже тени неудовольствия. Это нелепое спокойствие до того заинтересовало матушку, что она решилась возобновить прерванную беседу.
Она несколько раз давала случай Серафиме вставить словечко, — не
прежнее время, когда девки сидели, набравши воды
в рот, как немые.
В течение целого дня происходил допрос свидетелей, которых вызывали без конца. С Полуяновым сделался какой-то новый переворот, когда он увидел лицом к лицу своих обвинителей. Он побледнел, подтянулся и на
время сделался
прежним Полуяновым. К нему вернулось недавнее чувство действительности.